В ответ на слова леди Барлоу Мэгги нахмурилась:

— Мне не хотелось бы переходить на личности. Это означает причинить кому-то вред.

Леди Барлоу приподняла брови:

— Но, дорогая моя… Чем же иным можно назвать вашу статью о Друммонде, если не атакой на отдельно взятую личность?

— Да, — согласилась Мэгги. — Однако лишь потому, что он обирал ничего не подозревающих людей. Он подливал им в спиртное настойку опия, после чего игроки уже просто не в силах были заметить каких-либо манипуляций. Его требовалось остановить. Люди теряли целые состояния. Но леди Икс… она ведь никому не причиняет зла — разве что себе. Кстати, учитывая, что и мой собственный вид заработка далек от представлений о хорошем тоне, я не могу относиться к ее работе с презрением. Нет. — Мэгги покачала головой. — Даже если бы я знала, кто она, ни за что бы не выдала ее тайны.

— Понятно, — разочарованно вздохнула леди Барлоу. Очевидно, она надеялась, что такая статья появится. Впрочем, тут же снова оживилась: — Ну вы все-таки объясните мне. Пускай вы не пытались узнать, кто такая леди Икс. Но почему же моему глупому племяннику взбрело в голову принять вас за нее?

— Ах, это… — Мэгги покраснела. — Понимаете, я хоть и не собиралась раскрыть тайну леди Икс, но вот статью о публичных домах написать хотела. В частности, о борделе мадам Дюбарри. Мне показалось, что людям интересно будет узнать, чего в таких местах ищут мужчины и что при этом чувствуют сами девушки.

На губах тетушки появилась улыбка.

— Знаете, дорогая, чего в таких местах ищут мужчины, по-моему, вполне очевидно, или вы не согласны? Боже, как вы наивны, — добавила она, и Мэгги едва заметно покраснела. — Пяти минут в вашем обществе должно было хватить моему племяннику, чтобы распознать допущенную им ошибку. Разве что… — Глаза ее вдруг расширились. — Только не говорите, что вы пошли к Дюбарри, переодевшись служанкой.

— Нет, — быстро заверила Мэгги даму. — Вообще-то на мне было черное платье и плотная черная вуаль, когда я разговаривала с… девушками. Но потом у меня возникла небольшая заминка.

И Мэгги обстоятельно рассказала леди Барлоу о том, как Мейси спрятала ее в шкафу, чтобы она не попалась на глаза пастору Френсису, и о том, как затем они поменялись Платьями.

К моменту, когда Мэгги закончила свой рассказ, леди Барлоу смеялась так, что на глазах ее выступили слезы.

— О Боже! Ну, я надеюсь, учитывая все обстоятельства, вы простите Джеймсу его ошибку. И тем не менее странно, что он не понял все сразу по прибытии в Рэмзи. Кстати, милая моя, должна вам сказать, вы очень рисковали своей репутацией.

— Да, — согласилась Мэгги. — Я всегда очень рискую ею, добывая очередной материал. Но что поделаешь, я…

Похоже, леди Барлоу догадалась, о чем идет речь.

— Надеюсь, ваш брат оставил вам приличное состояние?

Мэгги поморщилась:

— Он завещал мне свой дом в Лондоне и некоторую сумму, которая, в совокупности с теми деньгами, что оставила моя мать, будучи разумно вложенной, вполне может обеспечить мне достойное содержание до конца жизни, если, конечно, относиться к деньгам бережливо. К сожалению, их недостаточно для того, чтобы оставить всю прислугу, но когда заходит речь о том, чтобы кого-то из них уволить, я просто не в силах принять такого решения.

— Да, конечно, это очень сложно. — Леди Барлоу сочувственно кивнула. — Но ведь рано или поздно вам все равно пришлось бы это сделать.

— Наверное, вы правы, — кивнула Мэгги. — Но у меня не хватает на это духу.

Леди Барлоу удивилась:

— Как же так, милая моя?

— Посудите сами. Например, Бэнкс — он не просто слуга, а фактически член семьи, и служит он нам с незапамятных времен. Слишком стар, чтобы искать работу в другом месте, но и слишком молод, чтобы уходить на покой. Этой работе он посвятил всю жизнь, так что его я не могу выставить за дверь. А повариха — вдова, которой надо кормить ораву детей. Ее я тоже не могу уволить. Домоправительница — одинокая женщина, и кроме этой работы, у нее ничего нет. Еще есть Мэри, моя служанка, и… Господи, да мы с ней выросли вместе! Она собирается замуж за Джона, младшего конюха. Вообще-то, учитывая его возраст, младшим его можно назвать с трудом, но суть в том, что оба они зависят от жалованья и хотят пожениться. Как же я могу уволить кого-либо из них? А еще сестры Мэри, Джоан и Нора. Они горничные. Не могу же я оставить Мэри и при этом вышвырнуть на улицу ее сестер! Они осиротели примерно в то же время, что и я, и теперь я единственный человек, на которого они могут положиться. Потом их младший братишка Чарлз, который работает на конюшне вместе с Джоном. Не выгонять же его, тем самым разлучая с родными… Правильно? Поэтому все гораздо сложнее, чем кажется поначалу. Все они очень дорожат своей работой. И именно мне приходится заботиться о том, чтобы никто из них этой работы не лишился.

Леди Барлоу смотрела на нее, ошеломленная услышанными объяснениями, а затем неуверенно произнесла:

— Но, милочка, если вы не можете позволить себе их держать…

— Но в этом виноваты не они. Кроме того, все они прекрасно выполняют свои обязанности, — твердо сказала Мэгги.

— О, не сомневаюсь… Но вы могли бы дать им хорошие рекомендации. Возможно, помогли бы найти новую работу в хороших домах.

— Но разве могу я так поступить?! — в ужасе воскликнула Мэгги. — Ведь это все равно что разлучить семью. Все они служили нам еще в родовом поместье. Когда умерли наши родители, Джеральд купил дом в городе и решил, что нам всем лучше перебраться в Лондон. Он сам отобрал тех, кто поедет с нами. Я выросла с этими людьми. Бэнкс служил нам в поместье — он еще о мои игрушки спотыкался, когда я была совсем маленькой. А повариха подкармливала меня сладостями. А с Мэри я просто вместе росла. Они мне как родные.

— Понимаю, — пробормотала леди Барлоу, задумчиво наморщив лоб.

— Поэтому я просто обязана оставить их всех у себя. А работа на «Дейли экспресс» позволяет мне сделать это. Другого выхода я просто не вижу, — уверенно закончила Мэгги.

Тетушка о чем-то задумалась, затем мягко спросила:

— Ведь брат был последним из ваших родных, не так ли?

— Да, не считая моего кузена.

— Вашего кузена?

— Виктора. Он унаследовал титул Джеральда и Кларендон, родовое поместье, — объяснила Мэгги.

— Вот оно что, — протянула леди Барлоу и осторожно поинтересовалась: — Так почему бы ему не помочь вам? Он мог бы взять часть прислуги обратно в поместье.

— Хм. Я об этом думала. Возможно, он и помог бы мне, но его до сих пор не нашли.

— Не нашли? А он куда-то пропал?

— Он уехал в Америку попытать там счастья. Поверенный отправил людей на его поиски, но, сами понимаете, они займут какое-то время.

— Ясно, — задумчиво проговорила леди Барлоу. Затем полюбопытствовала: — Ну а если его, например, не найдут, или он откажется от наследства, или, скажем, выяснится, что его нет в живых? Тогда вы станете наследницей?

— Я не уверена. Титул обычно наследуют мужчины.

— Да, но это же просто дикость какая-то, дорогая моя. В конце концов, Елизавета правила Англией целых пятьдесят лет, и было это двести лет назад.

— Да, но она была исключением. Она не вышла замуж и именно поэтому сумела сохранить свою власть, иначе вся власть перешла бы к ее мужу.

— Но не перешла же она к Филиппу, супругу Мэри.

— Он был чужеземцем. Вряд ли испанец мог стать истинным королем Англии, — возразила Мэгги. — Вышла бы она замуж за истинного англичанина — и все сложилось бы иначе.

— Возможно, вы и правы, — признала леди Барлоу. — Мужчины бывают так глупы и несправедливы, устанавливая свои законы.

— По-моему, власть — единственное, о чем они думают. Иногда я просто удивляюсь, почему они так боятся разделить ее с нами.

— Да потому, что мы тут же покажем, что мы умнее.

Ошарашенная таким ответом, Мэгги подавила рвавшийся наружу смешок, который леди Барлоу, впрочем, заметила.

— Не верите? Это правда. Бог наградил мужчин большей физической силой, но для равновесия снабдил нас, женщин, большим умом. — Видя, что Мэгги все еще сомневается в ее утверждениях, леди Барлоу спросила: — Скажите мне, какое животное, по-вашему, сильнее — кошка или собака?